В СЕРДЦЕ ГОЛУБОГО ГРОТА

03-04.10.2015 г.

На блёклые травяные склоны и отвесные скалы Чегемского ущелья ложатся первые косые лучи ясного солнца, расцвечивая поверхность чёткими контрастными полосами светотени. Едва трепеща, золотистая листва далёких редких деревьев горит и переливается россыпью самоцветов на фоне бездонной небесной сини. Ветра нет, всё залито теплом и солнцем, и небеса словно распахнулись шире, чтобы принять всю эту солнечную благодать и напитаться ею сполна перед наступлением скорой зимы.

День обещает быть удивительным! В такие дни отчётливо ощущается тоска природы по уходящему лету, а человеческие сердца посещает нечаянная ностальгия и грусть.

Вот и в моём сердце поселилась печаль от осознания того, что, несмотря на несколько предпринятых попыток, мне всё же не удастся до наступления холодов побывать в удивительном диком краю Безенгийского ущелья у подножия величайших на Кавказе гор-пятитысячников.

Однако в верховьях Чегемского ущелья, куда держит путь наша команда, этот заветный край будет ко мне как никогда близок. Настолько близок, сколь и недосягаем…

Ворчащий и трещащий военный камаз увозит нас по пыльной грунтовой дороге через пограничный пост в заповедную зону, в место удивительной красоты, где встречаются бурные потоки двух горных рек, стекающих с ледников Большого Кавказа – Гара-Ауз-Су и Башиль-Ауз-Су, дающих начало реке Чегем. Держим путь туда, где на горизонте слева, над серебристыми лентами воссоединяющихся рек в жгучей небесной синеве реет величественная и могучая пирамида вершины Тихтенген. Она замыкает собою верховья долины реки Гара-Ауз-Су. Её название переводится с балкарского как «успокоившаяся вершина», потому что местные жители всегда считали эту гору древним заснувшим вулканом.

Петляем среди бесконечных осыпей и селевых выносов, следуя прихотливым изгибам реки, которая то гремит в узком каньоне, то разливается на несколько рукавов по широкому галечному дну долины. Въезжаем в сосновый лес, наполненный солнечным светом и терпкими ароматами опавшей хвои, мягким рыжим пологом выстилающей землю.

Покидаем камазы и, перейдя висячий мост, изящной аркой перекинутый через бурную реку, отправляемся в полуторачасовой горный трекинг по вечно теряющейся тропке, бегущей плавно вверх вдоль речного русла через рододендроновые заросли, низкое редколесье, осыпи и нестабильные морены.

Горизонт впереди преграждает мощный горный цирк Каргашильского хребта - северного отрога Главного Кавказского хребта, разделяющего собой долины Чегема и Черека Безенгийского. Высоко в небо вздымается острый пик Цаннер и идущая вверх крутыми мрачными уступами вершина Шаурту-Баши. Её название так и переводится - «чёрная ступень». Такое же наименование имеет большой массивный ледник, ниспадающий с западных склонов отрога и самой вершины Шаурту-Баши. Ледник этот, стекая, увлекает за собой много горной породы, собрав на своей поверхности сплошной осыпной панцирь, разрывающийся только в местах ледовых сломов и обнажающий голубоватую полосатую ледяную толщу. По ходу движения вниз по скальным уступам ледник образует мощные ледопады, сераки, глубокие трещины и гроты.

К одному из гротов – самому нижнему и самому громадному – мы и держим путь.

Мы движемся по широкому дну древнего ледникового ложа с высокими и крутыми осыпными бортами. Мурашки пробегают по телу, когда внутреннему взору явственно представляется былая мощь древнего горного ледового покрова в сравнении с собственной хрупкостью и ничтожностью.

По мере продвижения вверх над золотистой листвой редкого низкорослого березняка плавно открывается взору огромный ледовый скол – сверкающая на солнце ледяная стена с углублением, ведущим в самое сердце ледника Шаурту. Это и есть грот! Он переливается всеми оттенками небесной синевы, поэтому и носит название Голубой грот. Именно из него вырывается стремительная речка Шаурту, являющаяся притоком Гара-Ауз-Су.

Подходим к громаде грота ближе. Его размеры потрясают! Несмотря на осеннее время, река ещё не утихла и не прекратилось активное таяние льда, поэтому грот нестабилен и опасен. С его ледового балкона, нависающего над тёмной чудовищной пастью, то и дело сходят шумные скальные обвалы, гремят ледопады, срывающиеся с его нависающих карнизом стен.

Я и замечательный фотограф и путешественник Евгений Триско решаем войти в грот. Я – впервые, Женя – во второй раз. Я надеваю каску, мы готовим фотоаппараты и запасаемся тёплыми вещами на случай, если окажемся запертыми внутри грота внезапным ледопадом. Максимально быстро минуем вертикальную стену грота, открытую для камнепадов. Входим внутрь.

Грот разверзает над нами свой громадный тёмный зев. С его ледяных альвеол и прозрачных нёбных складок, бахромой нависающих над нами, стекает влага, словно слюна проголодавшегося древнего чудовища. Ледяные пластины, зыбко зависшие на потолке свода, не имея опоры, скручиваются и нависают над нашими головами огромными пластичными гирляндами, словно тонкие полоски сливочного масла, тающего под воздействием тепла. Над единственным путём прохода вглубь нависает одна такая громадная пластина, практически полностью отделившаяся от основания. Пройти под ней мы не решаемся – риск слишком велик.

Ещё некоторое время стоим, слушая гулкий шум реки, отражающийся от ледяных стен; рассматриваем удивительную структуру льда, включающую в себя многочисленные разноцветные полоски и рыжие вкрапления горной породы. Размышляю о том, как в незапамятные времена на далёких горных склонах сформировалось это уникальное хранилище воды и геологической информации, какой огромный путь оно проделало к подножию и как теперь погибает под воздействием потепления, опаляемое жаркими солнечными лучами.

В задумчивости покидаем опасную ледовую пасть и отправляемся в обратный путь на камазах, напоследок пополнив запасы воды чудесным нарзаном.

В закатных сумерках посещаем громаду водопада Абай-Су, грациозно льющего свои воды с 70-метрового мрачного отвеса недалеко от слияния двух рек Башиль-Ауз-Су и Гара-Ауз-Су. Водопад берёт свой исток на высокогорном ледниковом ложе, которого уже коснулось дыхание зимы, поэтому водопад сейчас умерил свой рокот и стекал отдельными тихими струйками.

Уставшие, замёрзшие и запыленные от долгой дороги, под покровом ночной темноты возвращаемся к нашей стоянке на парадроме «Чегем».

Сладко засыпая, слушаю, как распевают песни мои спутники, собравшиеся у костра тесным кружком. Их репертуар и мастерская игра на гитаре способна удовлетворить самый взыскательный вкус утончённого рок-слушателя.

Просыпаюсь ранним утром под чьё-то тихое приятное музицирование. Ребята играли всю ночь!

Днём совершаем трекинг по обзорным площадкам горы Зинки, наслаждаясь полётами пара- и дельтапланеристов и наблюдая, как величественно парят в небесах орлиные стаи, рассекая потоки свежего ветра своими сильными крыльями.